Чем небо угрюмее, тем желтее листья каштана. Ветки берез и осин, и без того голые, с каждым утром еще голее. Утром глянул в окно – а на крыше соседнего трехэтажного дома вдруг проклюнулась труба и давай дымить как ненормальная. Еще вчера вечером ее не было. Лужи того и гляди застынут. Вода в них сонная, тяжелая. Наступишь в нее, хоть бы и с размаху, а она только чавкнет утробно и все. Ни ярких, разноцветных брызг тебе, ни головастиков. Старики ходят медленнее. Солнце по утру не светит с размаху, а проколупает сначала в облаках дырочку для одного лучика, потом для другого… Еще и лучи-то сами бледные, ломкие, безжизненные. Даже обычная яичница, поджариваемая на завтрак, шкворчит сейчас тише и деликатнее, чем, к примеру, летом или в самом начале осени. Казалось бы – дура-дурой, а настроение чувствует…